Дом и дым

Однажды зимним вечером, когда в избах небольшой деревеньки затопили печи, и над трубами заструились дымки, случился такой спор. Неказистый домишко, которому в обед сто лет, но приютивший под своей крышей большую бедную семью, стал ворчать на дым из своей трубы.
- И что только от тебя проку. Не греешь, не сеешь, только глаза колешь.
- Куда ж без меня? – удивился дым. – Я запах родного дома. Не кори, что жидкий, ведь в печи хворост один. Это у богатеев дым с копотью и сажей за версту видать, а наш хозяин на чужих людей батрачит за копеечку. Какой с меня спрос.
- Точно, - ухмыльнулся дом. – Есть старая поговорка. С думу по деньге на большой очаг станет. Только не про тебя она.
- Как это не про меня, - вскинулся дым. – Не зря в народе говорят. Много дыму, да мало пылу. Мы с огнем и ужин готовим, и тебя с домочадцами согреваем.
- Вот-вот, - ехидно заметил дом. – Нет дыма без огня. То не про вас сказано. Про вас другая поговорка есть - и по дыму знать, что огня нет.
Обиделся дым. Засопел. Однако таким же и остался. Жидковат, как та каша, что в горшке бедняцком готовилась. А печь, в которой горшок стоял, возразила:
- Хоть мал огонек, а все дым виден. Где дым, там и огонь, где квас, там и гуща.
- Хех, - закашлялся дом. – Это вы друг дружку выговариваете. Только все напрасно. Не зря люди говорят – ехал мимо, да завернул бы по дыму. Коли дыма нет, то и ехать нечего.
- Коли были бы у нас хоромы белокаменные, - возразил огонь, - тогда бы и спрос. А то, ведь, избушка на курьих ножках.
- Не по дому господин, а дом по господину, - тут же заскрипел в ответ обиженный дом. – Не красна изба углами, красна пирогами.
- Да-а, - мечтательно протянула печь. – Какие на Рождество были пироги! До сих пор их аромат помню.
- И я, - подал голос пристыженный дым. – Тогда славный ужин был. Как в пословице – и дымно и сытно.
- И мышь в свою норку тянет корку, - хлопнул ставней дом. – Свой дом не чужой: из него не уйдешь.
- Это точно, - подхватил огонь в печи. – Не зря в народе говорят – по дыму над баней пар не угадаешь. Вот у нас не самый густой дым, а все в доме живут ладно. Друг дружку любят и берегут. Даже самая младшенькая матери помогает. Это она за хворостом ходила.
Дому стало совестно, что он так на своих накинулся. Они, ведь, и вправду не виноваты. Семья бедная, но меж ними совет да любовь. Покряхтел старый дом и молвил:
- Огонь без дыму – человек без греха. Не бывает. Простите меня, братцы. Погорячился.
- Бесстыжих глаз и дым неймет, - проворчал все еще обиженный дым.
- Да, будет вам ссориться, - примирительно вмешалась печь. – Всякий дом своим дымом пахнет. Какой ни есть, а все наш дым. Что ж на него ворчать-то.
- Между прочим, - дым взвился что было сил. – Еще в народе говорят: и дым отечества нам сладок и приятен.
Все растроганно замолчали. Если бы у них были руки, они непременно бы обнялись. Ведь наши русские пословицы так точно говорят о самой сути жизни, что и добавить нечего. Они – мудрость, проверенная веками.

@темы: Александр Асмолов,скакзки,детская литература

---

Утренний поцелуй

Я привык смотреть на нее по утрам, когда моя красавица чистит перышки. О, она умеет это делать. Причем так, что наблюдая за этим таинством одно удовольствие. Почему? Утверждать не берусь. За годы, проведенные вместе, у людей стираются границы любви и дружбы. Некогда таинственная любовница становится близким другом, который именно тебе доверяет свои женские секреты. Это дорогого стоит, ведь и близкой подруге не все можно рассказать о своих слабостях.

Нет, не стану утверждать, что и мне она доверяет абсолютно все свои тайны. Иначе бы она не была женщиной. Иногда кажется, что она и себе не признается в чем-то, оставляя это на потом. Когда придет время. Оно безжалостно, и это вечная тема ее рассуждений. Словно невзначай, она подтрунивает и надо мной, замечая, что и я не выгляжу, как много лет назад. Хотя у меня, конечно, такой войны с этой коварной дамой по имени Время, нет. Мне проще. И моя красавица иногда с нескрываемой завистью упрекает в том.

У нас, словно давняя игра с распределением ролей. Она говорит, я помалкиваю. Ей нужен слушатель, а не собеседник. Впрочем, красавица делает это с таким шармом и артистизмом, что спектакль не надоедает. Соблазнительные пеньюары, лукавый взгляд из-под ресниц, изящные холеные руки с длинными пальцами и умопомрачительная грудь. Прелестница не зря ей гордится. Сколько лет прошло, а она свежа и волнующе привлекательна. Знаю, что многим мужикам хотелось бы увидеть большее, но красотка знает толк в кокетстве. Только мне дано разглядывать ее по утрам, когда она прихорашивается, проверяя на мне свои излюбленные приемы. Она игриво улыбается, но в глазах сверкает строгое предупреждение. Руками не трогать.

Умница может дать фору многим косметологам, зная в тонкостях свойства тысячи всяких флакончиков, баночек, тюбиков и еще каких-то изящных предметов, о которых мужчины редко задумываются. Я просто смотрю на нее и наслаждаюсь ежедневным забавным действом. А она, не глядя, безошибочно находит нужный предмет из огромного арсенала и пускает его в бой. Не со мной, со временем. При этом красавица четко знает, что и с кем она сделает. М-да, те, кто не видит этого, далеки от понимания женщины, ее неусыпной заботы о своем оружии. Красавица каждый день оттачивает его, не зная пощады к себе. О жертвах и говорить не приходится. Врут те, кто говорит о невидимом или тайном оружии женщины. Более явного и эффективного сверкающего меча в умелых руках и представить нельзя. Только это великого труда стоит. Я свидетель.

Убегая утром, она кокетливо оставит шикарный след на моей щеке от поцелуя накрашенных губ. Чуть склонив свою прелестную головку набок, лукаво посмотрит на меня и погрозит пальчиком:
- Никому не говори, - и ее легкие шаги затихнут в коридоре.

Конечно, не все пути моей красавицы усыпаны лепестками роз. Бывают и шипы. Я замечаю это, сразу, едва захлопнется за ней входная дверь квартиры. Не глядя на меня, она проскользнет в ванную. Там долго будет шуметь вода, заглушая все звуки, которые мог бы услышать посторонний. Потом она наденет что-то из своего любимого гардероба и грациозно сядет в кресло напротив. И это уже пантера. Ее взгляд снисходительно скользнет по мне, словно проверяя. Ну, как? Я еще в силе? Что тут скажешь, сильная женщина. Никакие невзгоды не оставляют следа на ее красивом лице. Пусть оно уже не выглядит юным, нераспустившимся бутоном. Это прекрасный благоухающий цветок. Представляю, сколько пчел и жуков постоянно вьются над ней, чтобы собрать пыльцу или выпить до дна нектар. Она умеет за себя постоять.

В трудные дни она не прячется, не уходит в себя, натянув старый домашний халат. Нет. Красавица отыщет в своих закромах что-то изысканное, наденет украшения и зажжет свечи. Длинная тонкая сигарета поможет ей укрыться за дымчатой завесой ментола, откуда будет поблескивать взгляд. Внимательный цепкий взгляд хищницы. В нем видны огоньки свечей и какие-то всполохи, от которых любому станет не по себе. Она принесет старинную шкатулку и достанет из нее карты, потрепанные книги, хрустальный шар, какие-то камушки и скляночки с настоями. Потом над огоньком свечи будет потрескивать сухая трава, зазвучат странные слова на непонятном древнем языке, капли воска застынут причудливым зигзагом на бумаге, а от перстней на ее пальцах по потолку побегут разноцветные зайчики. Завораживающее зрелище. Что и кому она говорит непонятно, только от короткого взгляда с прищуром, брошенного куда-то вдаль, становится жаль того, кому все это предназначалось. Она настоящая женщина.

Иногда она просто гадает на своих больших картах со странными картинками. Беря меня в свидетели, заглядывает в будущее и говорит о прошлом, будто все это я знаю. Впрочем, это так убедительно, что трудно не согласиться. Самое интересное происходит в полнолунье, когда посреди ночи она открывает окно, и комната заполняется таинственным серебряным полумраком. Будь то зима или лето, дождь или снег, она обратиться к каким-то потусторонним силам и получит то, что хочет. Я свидетель.
Потом она все уберет и, как ни в чем не бывало, упорхнет в спальню. На прощание сотрет с моей щеки след утреннего поцелуя и ласково прошепчет:
- Свет мой, зеркальце, скажи… - загадочно помолчав, добавит. – Впрочем, я сама все знаю.

@темы: Александр Асмолов,рассказ,Асмолов,мистика,любовь

---

Капля времени

Капля времени тает незримо
На границе веков и миров.
Эта жертва едва ощутима
Средь потерянных двойников.

Канут в лету чужие обиды,
Злая зависть и серая лень,
Но стоят, как в песках пирамиды,
Купола в золоченую звень.

Наши души хранят и поныне
Отголоски забытых молитв.
Хватит капли в безмолвии синем,
Разбудить наших предков мотив.

@темы: Александр Асмолов,философская лирика,Асмолов лирика

---

Всю жизнь

В пятницу не хочется идти на работу. Особенно, если это погожий сентябрьский день, и листва под ногами шуршит, словно уговаривая не торопиться. Особенно, если вспомнить, что клявшийся в любви мужчина обещал жениться, но вчера передумал. Хорошо, что сообщил за неделю до свадьбы, а не в ЗАГСе.
Последние пятьсот метров до редакции я плелась все медленнее и медленнее. Даже думать боялась, как меня там встретят. Можно было бы сослаться на болезнь, но клубок друзей в редакции достанет в любой точке мира. Лучше сразу. Я поставила себе задачу продержаться до вечера. Из принципа. В конце концов, я свободная женщина, а не брошенная. Там уже все знали, даже шеф.
- Не переживай, - он положил мне руку на плечико. – Иди в народ, он неисчерпаемый источник материала. В понедельник жду статью в номер.
Это была индульгенция. На остаток пятницы и выходные. Я гордо вырулила с автостоянки, затылком ощущая завистливые взгляды коллег. Впрочем, мысль о шопинге или бокале «Мартини» в тихом кафе восторга не вызывали. Хотелось только к морю, на пустынный пляж, чтобы галька поблескивала на солнце после набежавшей волны. В тоскливом настроении меня всегда тянет именно туда, потому, что с детства верю - на море не может быть плохо.
К морю мне было не добраться. Оставалась дача под Звенигородом. Время было раннее, и я надеялась выскочить из Москвы еще до вечернего автомобильного коллапса. Чтобы как-то успокоиться достала диски с цыганскими песнями. Они в моей машине вроде аптечки, помогают справиться с душевными переживаниями. Их у свободной женщины бывает немало.
По дороге попалась мне попутчица. Обычно я пассажиров не беру, да так мне стало жаль пожилую даму с сумками, что не устояла. Виктория Владимировна с таким восторгом слушала цыганские песни, что я не заметила, как выложила ей свою нелепую историю о несостоявшейся свадьбе. В ответ она поведала мне свою.
После войны ее родители получили квартиру в Ростове. В новом районе с однотипными домами. Виктория тогда училась на первом курсе университета. Однажды в июне родители уехали на выходные к родственникам, а Вика осталась дома. Готовилась к экзаменам.
- Представляешь, - оживленно рассказывала попутчица, - засиделась я за учебниками часов до двух ночи. Едва свет погасила и спать легла, как тут же заснула. Проснулась от того, что кто-то меня будит. Думала, родители вернулись. Приглядываюсь, а рядом парень какой-то. От страха онемела. Забилась в угол в ночнушке, ни жива, ни мертва. Только простынь на себя натянула. А этот, как ни в чем ни бывало, мои вещи в сумку собирает и меня поторапливает. Мол, одевайся быстрее. Когда он мою игрушку любимую в сумку кинул, меня такая обида взяла, что я заорала, что было сил.
- Воры? – попробовала угадать я.
- Я тоже так думала, - кивнула Виктория. – Особенно, когда на мой крик еще один в окно залез.
Только они мне рот заткнули чем-то и под белые руки – в окошко. Я вырываюсь, но они сильнее. Я давай царапаться. Они только посмеиваются. Первый вообще меня в плед обернул и на руки подхватил.
- Чеченцы? – попробовала угадать я.
- Я впотьмах и с перепугу ничего не понимала, - махнула рукой попутчица. – Только чувствую, первый тот вместе со мною на подоконник легко так запрыгнул и куда-то шагнул. А мы на четвертом этаже жили. Ну, думаю, вот и все. Разобьемся.
Виктория сделала паузу. То ли, чтобы произвести впечатление, то ли, вспоминая. Я даже от дороги оторвала взгляд, чтобы на нее посмотреть. А у нее ни капельки испуга на лице. Наоборот, улыбается. Потом неожиданно добавила.
- Тогда я впервые его обняла.
- Кого? – не поняла я.
- Лачо, - застенчиво отозвалась моя попутчица. – Испугалась высоты. Инстинктивно прижалась к нему, а он так ласково шепчет мне. «Не бойся, я тебя всю жизнь на руках носить буду».
- Этот самый вор? – я терялась в догадках.
- Он, родимый, - Вздохнула Виктория. – Напугал до смерти тогда, но слово свое сдержал.
Мы помолчали. Она – окунувшись в свои воспоминания, а я – пытаясь связать ее слова воедино.
- Оказывается, - продолжила свой рассказ попутчица, - к моему окну была приставлена лестница пожарной машины. Лачо так меня на руках до самой земли нес. Не покачнулся.
- Циркач, что ли? – недоумевала я.
- Да, - кивнула Виктория. – Их цирк приехал на гастроли в Ростов. Он увидел на улице красивую девушку и влюбился. Приходил к ней свататься, но родители о цыгане и слушать не хотели. Молодые договорились, что Лачо ее украдет. Она должна была сигнал подать – погасить лампу. Он с другом и пожарную машину угнал, и карету приготовил. Только, вот окном ошибся. Дом перепутал.
- А вы, что же?
- На земле попыталась вырваться, только меня, как мешок, через плечо – и в табор. Цыгане под Ростовом стояли и к свадьбе готовились. Невеста, как и положено, сопротивлялась. Все получилось натурально. Только в таборе меня распеленали и поняли, что ошиблись.
- Отпустили? – не удержалась я.
- Куда там! – улыбнулась Виктория. – Они ведь с утра уже праздновали. По традиции семья жениха организовывает свадьбу. Старейшины сказали, что это судьба. Баро решил, так тому и быть. Я вообще никакая была, а Лачо не посмел меня опозорить. Поклялся жизнь за меня отдать и на руках носить. Он во всем такой был.
- Ну, а родители что же?
- Наутро всем табором поехали в село, где мои родители гостили у родственников. Там и доиграли свадьбу, как положено. В доме невесты.
- Вы серьезно?
- Представьте себе, - она улыбнулась. – И ни разу не пожалела. Это, действительно, была моя судьба. Лачо носил меня на руках. Всю жизнь.

@темы: АлександрАсмолов,рассказы,лирические истории

---

Пятачок

Случилось мне оформлять пенсию. Время пришло. Хочется все сделать, чтобы хоть какие-то деньги получить. Сижу без работы. Кто пробовал в таком возрасте найти средства к существованию, понимает, о чем я.

Барышни в городском Управлении ПФР отыскали у меня задолженность. Прислали заказное письмо. Оплатить. Звоню им, мол, не моя вина. Отвечают – неважно, циферка в адресе не та. В соседнее Управление попало. Оплатить. Неправильный платеж вернем. А за окном пурга сделалась, и тащиться на другой берег Волги, где пенсионная контора, беда. Спрашиваю, когда привезти документ. Как сделаешь.

Встречают меня в Управлении сюрпризом. Пени 3,95 рублика. Оплатить. Взмолился, яко золотая рыбка. Возьмите мелочь. Не берут. Документ в дело пришить надобно. А, может, вычесть из того ошибочного платежа, что мне вернут. Оплатить.

Вручили мне платежку на 3,95. Ну, у них программа такая – считает на текущей день. И поскакал «молодец». Правда, передвигаюсь я с трудом. Такси опять же выручило. Надо ж успеть.

Операционистка отстучала шифровку и сообщила, что пятачок сдачи отсутствует. Премьер распорядился с 1 января пятачки не печатать. Они вмиг и пропали. Правда, как округлять цены главный не сказал. Теперь у всех, кто деньги считает, головная боль с отчетами.

Сдал я документ в казенную палату. Оформил другой на возврат неправильного платежа. Успел. Поблагодарил красавиц за заботу. Всего 200 рубликов, чтобы получить платежку на 3,95 и еще 200, чтобы сдать.

Они каются, не их надобно благодарить. Начальнику хотел вручить благодарность со всеми оригиналами. Не берет. Честный человек, на министра кивает. Подумалось мне, что и министр не возьмет. У него тоже начальник есть. Оно и понятно.

Премьеру низкий поклон. Он много говорит об электронном правительстве. Бюджетных денег туда вложили, сколько надо. Удобно, чтобы было. Испытал на себе.

Есть добрая русская пословица. Копейка рубль бережет. Жаль, что туда не вписывается виртуальный пятачок.

@темы: Александр Асмолов,миниатюра

---

Кто

Кто затеплит свечу за Великую Русь?
Кто заздравную вспомнит молитву?
Кто сорвет наболевшую пьяную грусть?
Кто с ворьем позовет нас на битву?

@темы: Александр Асмолов,лирика,Асмолов,гражданская лирика

---

***

Блуждая коридорами всевластья,
Россия заплутала средь веков.
Не отыскав народного согласья,
Бредет впотьмах под бряцанье оков.

@темы: Александр Асмолов,лирика,Асмолов,гражданская,афоризмы

---

Руны

Костры моих предков видней в темноте,
Там берег и речка, где время застыло,
И лес вдоль долины уснул в тишине,
И звезды над ними довлеют уныло.

Дожди и метели не гонят ветра,
Сюда даже снам все тропинки закрыты,
Здесь пламя костров согревало вчера,
И стерся в веках след в траве от копыта.

Бессмертные души сидят вкруг костров,
Кто в Велеса верил, в Христа, кто Перуна.
Кого-то слепило сиянье крестов,
Но многие чтили славянские руны.

@темы: Асмолов,стихи,Александр Асмолов,лирика

---

Память

Перед самым рассветом, когда темнота сгущалась, поглощая все вокруг, и даже звуки; когда все останавливалось, словно вода в вымерзшем до дна ручейке, и даже время; когда тишина убаюкивала саму жизнь, и даже ночь засыпала, как младенец на руках матери, из далекого прошлого появлялось существо по имени Память.
Оно не было ни девочкой, ни мальчиком, у него не было семьи, оно жило само по себе. Оно было хранителем. Всякая душа, уходящая в мир иной, должна была передать Памяти все, что накопило за свою жизнь здесь. Конечно, это не касалось каких-то вещей, за которые смертные бьются друг с другом те недолгие годы, что были начертаны судьба. Оно вбирало их воспоминания и хранило в себе. Вечно. И прекрасные, и мерзкие, и даже ничтожные. Так задумал Создатель. Память принадлежала только этому миру и всегда с тоской взирала на души умерших, легко пересекавших грань миров.
Память не терпела суеты и появлялась совсем ненадолго, в то странное мгновение между днем и ночью, словно между жизнью и смертью, чтобы вдохнуть в себя воспоминания покидающих сей бренный мир. Память возникала у корней старого дуба, который и сам не знал, как давно он стоит в том лесу. Они были чем-то похожи. Никто никогда не видел Память, а она все и обо всех помнила. И это ни начиналось, и ни продолжалось, так было всегда. Поэтому никто не мог заметить, что Память становится все задумчивее и грустнее.
Собирая чужие воспоминания, Память всякий раз спрашивало себя - ну, отчего так переменились люди. Куда исчезли их благородство и доброта, почему они забыли, что такое честь и совесть, и даже любовь. Неужели ее забирают с собой? Память никак не могла этого понять, потому что раньше любовь была главным в жизни каждого, а без чести человек не мог жить. Теперь все иначе. Тяжела ноша Памяти, а становится просто невыносимой, но отказаться никак нельзя. Память должна появиться перед рассветом, чтобы принять все, что оставят ей души, уходящие в мир иной.
Память знала, что нельзя просто так стать счастливым или добрым, благородным или честным. Таковым можно только родиться. А потом всю жизнь беречь этот дар, как бы ни было тяжело. Но ведь и прежде у смертных были испытания, нечета нынешним. С некоторыми последними воспоминаниями, и сравнивать нечего. Ужели растеряли все, и не родит земля боле доброту и любовь? Жаль.
Задумалась Память, подперев кулачком отяжелевшую от таких раздумий голову. И даже время не решилось шелохнуться, чтобы не побеспокоить. Замер весь грешный мир в темноте... Хотя, нет. Вон, чьи-то воспоминания хранят и любовь. Пусть безответную, но самую настоящую. Память вздохнула и улыбнулась - будет, что вспомнить.

@темы: Александр Асмолов,миниатюра,рассказ,литература,читать

---

Ностальгия

С возрастом года, как опавшая листва – быстро опадают и куда-то незаметно исчезают. То ли осенний ветер суетится, то ли дворники стараются, но их и не замечаешь. А с годами уходит многое, вернее – лучшее. Оно остается только где-то в памяти, и живет там как-то самостоятельно, отдельно от тебя, и впускает только, когда поскулишь.

Говорят, это ностальгия.

Сначала она появляется в осеннее ненастье, когда впервые сознаешься себе в горькой потере. Невосполнимой. Безвозвратной. Это быстро проходит, потому, что еще веришь во что-то. Но она приходит снова, как зубная боль, от которой не скрыться. Особенно по ночам, когда в тишине так отчетливо молчание одиночества. Забывшись сном под утро, еще видишь счастливые сны и врешь себе, что ты сильнее. И, действительно, первые заморозки еще не зима, и можно смело пройтись по опустевшему парку и отыскать знакомую скамейку. Уютно устроившись на ней, пригреться на робком осеннем солнышке и вспоминать. Вспоминать…

Наверное, это ностальгия.

Слоняться по пустой квартире, ожидая, когда он вернется, и еще на что-то надеяться. Вспоминать, как когда-то он врывался такой взъерошенный и веселый. Легко подхватывал тебя на руки и, уткнувшись носом, смешно сопел в ухо, извиняясь за опоздание. У него вечно были дела. Но в том милом прошлом он мог бросить все и уйти с тобой гулять в парк. Тогда почему-то всегда была хорошая погода, а теперь, вот, дожди. И он возвращается домой усталый, едва что-то буркнув в прихожей. И от него иногда пахнет чужой женщиной, а ты плетешься на кухню, потому, что знаешь, лучше не начинать…

Ностальгия.

Теперь он все чаще закрывается в кабинете и подолгу сидит за своей дурацкой машинкой, она ему стала роднее тебя. Ты засыпаешь без него, а по ночам делаешь вид, что не слышишь, как он ложится и подолгу ворочается, так ничего и не сказав. Даже когда вы гуляете, он молчит, а ты чувствуешь, как он, уже не таясь, заглядывается на других. И все чаще обходит стороной знакомую скамейку в парке, чтобы не остановиться и не присесть. Там всегда теперь мокрый снег.

Он, как ностальгия.

Остались в прошлом веселые поездки на дачу с шумной компанией. Мы теперь вообще все реже ходим к кому-то в гости. Не то, чтобы он меня стыдился. Нет. Просто ему это не интересно. Он наивно полагает, что я думаю также, что мы вообще давно понимаем друг друга без слов. Даже когда мы выбираемся на дачу, он ведет себя также. Мы молчим по дороге, мы не общаемся в том старом доме, который еще хранит воспоминания о том далеком счастливом времени, когда мы позволяли себе быть совершенно беззаботными и озорными.

Теперь я знаю, что такое ностальгия.

Она постоянно со мной. Мы, как две подружки. И, наверное, очень похожи. Трудно жить с одиноким мужиком. Особенно, когда он принес тебя в дом щенком и кормил с руки. Терпеливо учил своему языку и подолгу разговаривал, заглядывая в глаза. Все куда-то пропало, как осенняя листва во дворе. И к этому трудно привыкнуть.

Ностальгия.

@темы: Александр Асмолов,миниатюра,литература,рассказы

---

Лгунья

Как сладко лгут красивые глаза,
Слегка прикрыв вуалью страсти
Желанье безграничной власти,
Покорность и смиренье показав.

Когда придет воздействия черед,
Ресницы вздрогнут удивленно,
То, вдруг, сомкнуться обреченно,
То вскинутся... И это так влечет.

Украдкой приникает в душу взгляд,
Пугливый, робкий, беззащитный.
Его желанья очевидны,
Но я сдаюсь и обмануться рад.

@темы: Александр Асмолов,лирика

---

Однажды осенью

Однажды осенью, когда перелетные птицы стали собираться в стаи, а по утрам становилось все холоднее, один из листков на березе с удивлением обнаружил, что желтеет. Он пытался понять, что же происходит, но никто не мог ему толком объяснить, отчего мир вокруг так переменился. Некоторые соседи краснели то ли от стыда, то ли от натуги стать прежними, другие бледнели, а иных деревья просто бросали. Безжалостный ветер уносил их прочь, и уже никто никогда не видел павших.

Листок растерянно смотрел, как собратья вокруг трепетали на ветру и от страха несли всякую чушь. Кто-то вспоминал прошлые обиды, кто-то радостные теплые дни, а были и такие, кто молил небеса вернуть все вспять. Эти, обычно беззвучные голоса листвы, теперь сливались в зловещий шепот, и он нависал над лесом, как черная туча. Тогда и листок признался себе, что сам тоже боится неизвестности. Боится сорваться с дерева и улететь. Куда-то.

Он еще ни разу не покидал свою ветку и не представлял, что ждет его в другом мире. Птицам хорошо, они наперебой щебечут, что вернутся. Перезимуют в теплых странах, воротятся домой и все начнется вновь. Что же будет с листом? Он жил-то всего одно лето. Весной родился, а осенью его не станет. Возможно, лишь увидит снег. Галки твердят, что снег всегда белый и чистый. Почему птицам дано летать, а он, листок, лишь однажды упадет с ветки. И все. Он не узнает, что значит оттаять по весне.

Ему осталось совсем немного. Собратья уже падают вниз, касаясь напоследок тех, кто окажется на пути. Как краток жизни миг! Только теперь понимаешь, что нужно дорожить каждым рассветом, наслаждаться каждым солнечным лучом и помнить каждую дождевую каплю.

Этому нужно научиться. Ценить и любить каждый миг, дарованный небесами. И каждый вздох воспринимать, как целую жизнь. И каждый вечер верить, что сон, это сказочный мир, где удастся побывать лишь раз.

Так думал пожелтевший листок, дрожа от холода и страха перед бесконечностью, ожидавшей его внизу.

@темы: Александр Асмолов,проза,сказки,литература для детей

---

Детские загадки

Без него не обойдется
Ни омлет, ни эскимо,
Да и сливок не найдется,
Но сбежит оно само.
Любят кошки и котята,
И девчата, и ребята,
Даже ежик будет рад.
Но пойдет за ним не в сад.
В пачках, банках и бутылках
Ты найдешь его везде,
Да не спрячешь в решете,
Только в мисках или крынках.
Угадать его легко,
Если любишь молоко.
***

Они похожи друг на друга,
И любят в дырочки нырять.
Послужат верно, если туго
Их бантиками завязать.
Но как сложна эта наука,
Их приручать такая скука.
А вот, щенок, наоборот,
Увидит, тут же их жует.
Бывает, что один порвется.
Не нужен без него второй,
И оба выбросят порой,
Лишь вместе им легко живется.
Ты знаешь, это не вьюнки,
Они обычные шнурки.
***

Мягкий, белый и пушистый,
На котенка не похож.
До весны он очень чистый
Но в тепле не сбережешь.

@темы: Александр Асмолов,лирика,стихи для детей

---

Время

Незримо время на Востоке,
Хиджаб не выдаст тайну лет,
И на лице морщинок след
Под паранджой молчит о сроке.

Лишь змейка темных вен под кожей
И тонких пальцев смуглый цвет,
Да старый шрам, как амулет,
Понять судьбу ее поможет.

@темы: Александр Асмолов,лирика,стихи,философская лирика

---

Билет Пушкину

В конце семидесятых союзное Министерство культуры возглавлял Демичев. Преемник Фурцевой взялся за дело с большим рвением, дабы линия всемогущей партии правильно воплощалась в жизнь служителями искусства. Без его подписи ни одна скульптура не могла быть отлита в бронзе. Страну заполонили мужественные изображения Генсека, членов политбюро и юбилейные бюсты ударников коммунистического труда.
В то же время на южной окраине умиравшей империи маялся выпускник Одесского института искусств имени Грекова. Он не вписывался в жесткие рамки, установленные направляющей силой победившего социализма. Мятежный дух молодого скульптора стремился к Творчеству, а не выполнению соц.заказа. Ночи напролет его пальцы терзали глину в поисках новых форм, воплощая отнюдь не генеральную линию, тиражируемую в миллионах экземпляров партийной литературы. Итогом изысканий непризнанного мастера был чай с черствым хлебом в обществе невостребованных скульптур. Однако, природа одарила его не только способностью видеть и творить прекрасное, но и завидным упорством в достижении задуманного.
Неизвестно, как долго продолжалась бы борьба с окружающим миром, если бы не случай. В рамках развития культурных связей СССР и Румынии, руководители соответствующих ведомств решили обменяться памятниками великих поэтов своих стран, известных за рубежом. Согласовали установить скульптуру Михая Эминеску в Одессе и Александра Пушкина в Бухаресте. Единственным условием, выдвинутым послом Румынии в отборе автора будущей пушкинской скульптуры была национальность. Уважаемый посол был убежден, что никто кроме румына не сможет изобразить гения русской словесности в доступной для соотечественников форме. Разосланный во все республиканские Министерства культуры циркуляр, дал четкие указания по розыску автора, имеющего румынские корни в родословной. И он был найден.
В полуподвальное помещение, где располагалась убогая студия мятежного выпускника "грековки" нагрянула высокая комиссия. А там, как на грех, избранник с румынскими корнями ваял обнаженную натуру. Благо, средств на оплату модели он не имел, а все кредиты доверия к известным ему особам женского пола давно иссякли. В студии автор был один, и это спасло его репутацию. Комиссия не стала утруждать себя расшифровкой новых форм и осознанием новых идей, заложенных в разнообразных мыслях скульптора, застывших во всевозможных позах небольшой студии. Резюме было коротким. Годен.
Прототип будущей скульптуры Александра Сергеевича был готов за пару недель. Поскольку никто из членов высокой комиссии не представлял себе, как должен выглядеть Пушкин в воображении румын, с высказываниями поостереглись, и решили направить скульптуру на строгий суд самого Демичева. Подальше от греха. Благо мятежный автор роста был небогатырского, и скульптура была такой же комплекции, постановили отправить их обоих поездом в столицу. А чтобы никто не углядел происков воинствующего империализма в облике новоиспеченного "румына", указали укутать прототип поэта в холщевину для безопасной транспортировки. Открывать личико в пути строго настрого запретили, и, на всякий случай, снабдили автора индульгенцией, предписывающей всем государевым людям исполнять сии требования.
Обалдевший от свалившейся удачи и нагрянувшей ответственности, мятежный выпускник "грековки" купил на казенные средства два билета в купе. Себе и "мумии" в холщевине. Ради укрепления культурных связей среди стран соц.лагеря Министерство не поскупились, и путешествие обещало быть приятным. Однако, инструктор культурного ведомства, сопровождавший сладкую парочку на железнодорожный вокзал в Одессе, дал указания проводнику элитного вагона быть бдительным. И тот взял под козырек.
Дабы автор с румынскими корнями не стал заводить дружбу с кем ни попадя и болтать в дороге бог знает о чем, ему в купе доставлялось все что могла бы пожелать творческая душа. Люди искусства, как дети, все на ладони. Буфетчица, направляемая умелой рукой проводника, в первую очередь обслуживала особого пассажира, поскольку в купе с тем номером обычные смертные не ездили. Вкатив свою "тачанку", уставленную всевозможными деликатесами под общим названием Дефицит, к "румынам", она обомлела. На одном диванчике сидел одичалого вида автор, на другом лежала "мумия" с вытянутой вверх рукой. Поскольку угадать выражение лица под "паранджой" было сложно, она сконцентрировалась на жесте, в котором усмотрела естественный порыв любого здорового мужчины в дороге. Плеснуть. Выставив на столик у окна бутылки с красочными этикетками и кое что к ним из закуски, буфетчица молча удалилась.
Не зря опытный проводник провел подготовительную работу с пассажирами элитного вагона, никто из них не решился разделить с автором нежданно рухнувшее к его ногам изобилие. Впрочем, люди искусства отличаются от простых смертных необузданной фантазией и даже способностью общаться с потусторонними мирами, где они и черпают вдохновение. Вспомнив о своих румынских корнях, автор нашел собеседников на весь путь до белокаменной. Он даже не заметил, как в полночь бдительный проводник открыл своим ключом дверь в купе с особым номером, чтобы проверить порядок. На перегонах вагоны покачивались на стыках рельс, а колеса чеканили какой-то ритм. Он навеял проводнику чекистское прошлое, что заставило, на всякий случай, привязать подозрительно вольно покачивающуюся "мумию", в поручню. Окинув взглядом подопечных, бывший служака ухмыльнулся. Порядок.
На Киевском вокзале, как всегда, было многолюдно. Встречавший южного гостя инструктор столичного управления культурой, был человеком бывалым. Его многолетний опыт работы с многочисленными комиссиями, делегациями и советниками помогал в самых сложных ситуациях. Зная, что деятели культуры облазают незаурядными творческим потенциалом, он был готов ко многому. В сопровождении проводника элитного вагона, инструктор вежливо постучал в купе с особым номером. Тишина. После нескольких попыток, они решились войти без приглашения. На диванчиках лежали оба "румына". Один с вытянутой вверх рукой, другой - свернувшись калачиком.
- При-е-ха-ли... - инструктор вежливо коснулся калачика.
Автор быстро вскочил и, решив, что перед ним строгий контроллер, достал из кармашка два билета. Поскольку в те времена для проезда по железной дороге паспортные данные не требовались, вошедший подозрительно покосился на второго пассажира, не шелохнувшегося при появлении представителя культуры..
- А этот... - инструктор не договорил, увидев на шее "мумии" веревку, накрепко прихватившей ее к никелированному поручню.
- Он со мной, - спокойно ответил автор. - Билет в наличии.
Молчание было долгим. Инструктор не решался спросить о петле, но и не мог объяснить себе этого. Мыслительный процесс заклинило. Он растерянно взглянул на проводника, но тот только руками развел. Порядок прежде всего.
- Это не Ленин? - вдруг вырвалось у встречающего представителя из министерства.
- Пушкин! - гордо ответил обладатель румынских корней.
- Точно? - неуверенно переспросил инструктор и двинулся вперед, явно намереваясь разглядеть под паранджой личико.
- Не положено! - бдительный проводник, ознакомленный с индульгенцией под роспись, мигом заслонил грудью лежащего "румына". - Никак нельзя, товарищ!
Это слово, по преданию введенное в обиход еще вождем мирового пролетариата, будто стена, остановила бдительного инструктора. Партийная дисциплина была в крови. Он еще раз посмотрел на второй билет и передал кусочек картона проводнику. Тот со знанием дела исследовал проездной документ и строго произнес:
- В порядке.
Инструктор облегченно вздохнул, и напряжение в купе как-то само собой исчезло. Находившиеся при исполнении, бережно освободили шею "мумии" от оков, объясняя себе, что это предохраняло ее от падения и прочих неприятностей в дороге. Инструктор бережно подхватил скульптуру, проводник - вещи автора, и процессия двинулась на выход. Никто, кроме мятежного выпускника "грековки", не мечтал в тот миг о том, что когда-нибудь в огромной стране наступит время, и каждый художник или скульптор сможет самостоятельно решать, кого и как изображать. Ведь Александр Сергеевич погиб не из-за юбки, как болтают некоторые. Он рисковал жизнью за свою честь, за честь своей семьи. За свободу выбора. За то, чтобы каждый мог поступать по совести. Жить и творить согласно своим порывам, а не инструкциям.
Его светлая душа и поныне продолжает быть с нами. С Россией. И спасибо Создателю за то, что сгинули сумерки, нависшие над страной, когда требовался билет Пушкину.

@темы: Александр Асмолов,рассказы.Пушкин

---

Горчит миндаль

Под вечер кофе с миндалем
И дробный перестук фламенко
Вернут в тот мир, где мы вдвоем,
И горечь сладкого оттенка.
Где полумрак полутонов
Во взгляде откровенный вызов
И обнаженность без стриптиза
Души, лишенной всех оков.
Восточной неги жаркий шепот
И Запада холодный опыт
Переплелись в твоих словах
И тают дымом на губах.
Горчит миндаль воспоминаний,
Но слаще не было признаний.

@темы: Александр Асмолов,лирика,стихи о любви

---

Тату

Шелк соскользнет с набедренной тату,
И бабочка пошевелит крылами.
Мы, словно обменяемся телами,
Перешагнув незримое табу.

Я томно опущу стыдливый взгляд
И, вздрогнув от твоих прикосновений,
Отдамся жажде давешних влечений,
Так волновавших много лет назад.

Ты выдохнешь невнятные слова,
С надрывным хрипом, словно заклинанье,
И дикость оседлает покаянье,
Перехватив запястья с силой льва.

Ритм властно подчиняет суету,
И душит крик, перехватив дыханье,
Готовый вырвать тайное признанье,
У той, что носит на бедре тату.

@темы: Александр Асмолов,лирика,стихи о любви

---

Благословение

Как летит время, мой милый. В памяти еще свежи моменты, когда ты впервые назвал меня или сделал первый шаг, а сегодня у тебя свадьба. Это я должна была вести тебя к алтарю. Это я должна была благословить тебя. Прости. Мне так больно сознавать , что я ошиблась, но только любовь тому виной. Мне запрещают появляться в твоем мире, но сегодня особый день. Я должна была увидеть. Быть рядом.
Когда у алтаря ты взял свою избранницу за руку и стал произносить слова супружеской клятвы верности, я едва не разрыдалась. Мне вспомнилась мое венчание с твоим отцом. В этом же аббатстве. Я так волновалась, что перепутала все его имена . Это был знак, что все пойдет не так, как мечталось. Прости.
Я заглянула в душу твоей избранницы. Она сильная и любит тебя. Смотри не обижай ее. Такие женщины не умеют прощать. О, я опять ревную тебя, мой мальчик. Тоска одиночества угнетает меня и я часто молюсь, чтобы не совершить глупость. Я столько натворила их при жизни, но тогда мне было невыносимо больно.
Сегодня мне удалось прикоснуться к тебе по-настоящему, и я видела, что ты почувствовал это. Там. У алтаря... Это было мое благословение. Когда у тебя появятся дети, ты поймешь, как хочется быть вместе в такой день. Потом ты ехал в ландо с молодой женой и все ликовали вокруг. Кажется совсем недавно вот так же ехала и я. Да, все могло бы быть иначе. Я рада, что вам повезло и по дороге выглянуло солнце. Ты был так ослепительно красив, что душа моя ликовала.
Традиционный поцелуй на балконе ожидали многие. И я. Хотела сказать, затаив дыхание, но его у меня, увы, нет. Тебе так идет военная форма, мой мальчик. Я очень горжусь и люблю тебя. Надеюсь, что ты прочтешь эти строки в виртуальном мире, потому что в реальном мне быть не дано. Поверь, даже это сделать было очень нелегко, но и тут есть добрые души, которые согласились помочь мне.
Будь счастлив, мой милый. Люби и будь любимым. Благословляю тебя.

@темы: Александр Асмолов,благословение

---

Острова сампагита

Давным-давно, когда еще не было ни одной живой души на Земле, а Создатель трудился над горами и долинами, подумалось Ему, что мир будет не столь красив, если кроме бескрайнего океана и огромных материков с высокими горами, за верхушки которых цепляются облака, не будет на Земле чего-нибудь особенного. Крошечного. Приглядел Создатель укромное местечко и встряхнул натруженные ладони, к которым прилипли песчинки и мелкие камушки. Так в океане появилась целая вереница бесчисленных островов. Большие, маленькие и совсем крошечные, но только двух похожих среди них не было. Очень понравилось Создателю эти бусинки в океане, словно последний штрих к большому полотну у великого художника. Улыбнулся Творец в свою могучую седую бороду и легким движением руки заселил те острова всевозможными цветами, травами, деревьями, птицами и зверушками, а в окрестных водах появилось великое множество морских обитателей. И все были равны меж собой, потому что у каждого была своя душа. Пусть крохотная, но все понимающая и способная творить добро. Залюбовался Великий Зодчий на свою работу и хотел, было, назвать это укромное местечко райским уголком, да решил оставить название за людьми, которые рано или поздно придут сюда. А чтобы не открылось это место всякому встречному, послал Господь тайфуны и смерчи охранять острова в океане.
Прошло немало времени с тех пор. Отважные мореплаватели на бамбуковых плотах и тростниковых лодках умело обходили коварные рифы, огромные волны и проливные дожди. Избегая опасности, они начали появляться в маленьких бухточках и песчаных пляжах, которые охраняли высоченные пальмы. Впрочем, падающие с высоты кокосовые орехи не напугали пришельцев. Здесь было все, чтобы наслаждаться жизнью, и умолчать об этом никто не мог.
Легенды и песни о самом красивом уголке мира стали распространятся среди народов, живших за многие месяцы пути от островов в океане. Все мечтали побывать там, но лишь сильным и смелым удавалось ступить на песчаные пляжи, что белее белой мякоти кокосового ореха. Первые поселенцы жили порознь, поскольку приплывали из разных стран и говорили на разных языках, благо островов было много. По старым обычаям своих народов ни называли себя манобо, талагами, батаками, миндайя и прочая. И всяк старался возвыситься над другими, доказывая свои права не только на остров, где жил, но и на весь архипелаг. Ночи напролет они спорили у больших костров, выражая свои мысли и чувства в танце, ибо никто не понимал язык соседа.
Шли годы, дети их детей уже называли острова в океане своей Родиной, а споры у ночных костров не затихали. Они даже не смогли выбрать имя для райского уголка, где песок на пляжах белее белой мякоти кокосового ореха. Каждый говорил о себе - "я с островов", но это только запутывало их, однако никто не хотел уступать.
Однажды в теплую ясную ночь, когда полная луна залила серебром уснувшее море, в племени агта родилась девочка, которую назвали Ита, а на соседнем острове, где жило племя аэта, родился мальчик, которого нарекли Эт. Очень скоро все стали замечать, что дети росли необычными. Они были не только очень красивыми и умными, они могли вселять любовь окружающим. Стоило кому-то повздорить, как Иту или Эта приводили в дом к спорщикам, и те тут же мирились и обнимались. Наступило счастливое мирное время, и никто не заметил, как Ита стала невестой, прекрасной, как утренний рассвет, а Эт просто покорил сердца всех девушек своего острова. Вожди обоих племен решили воспользоваться необычными способностями девушки и юноши, когда загорятся ночные костры на общем сборе.
Стоило красавцу Эту сделать несколько па на поляне споров, как языки пламени и сердца всех девушек у костра затрепетали в пылком танце. Движения юноши были так красноречивы, а жесты столь выразительны, что сердце юной Иты замерло от восторга первой любви. Когда же пришел черед ее танца, поляна и лица зрителей вокруг озарились невиданным ранее светом. Эт был покорен красотой и нежностью Иты. Их души устремились навстречу друг другу, а сладостная эйфория наполнила тела. Это состояние по-разному звучит на разных языках, но танец не требует перевода. В ту ночь костры горели до утра, и все собравшиеся не могли глаз оторвать от танцующей пары влюбленных. Странным образом быстро решились все спорные вопросы и оба племени начали готовиться к свадьбе. Только Иту и Эта разлучили, ибо, согласно местным обычаям, они не должны были видеть друг друга до определенного ритуала.
По архипелагу разлетелась весть не только о брачном договоре, но и о предстоящем объединении двух больших народов. Некоторым это показалось опасным, так как нарушало установившееся равновесие сил. Наиболее агрессивно настроенные вожди были так обеспокоены неожиданным поворотом событий, что решили пойти войной на остров, где жил Эт, чтобы воспрепятствовать свадьбе, и, стало быть, объединению.
Тревожные звуки боевых барабанов известили о приближающейся беде, и мужчины племен аэта и агта заторопились на войну. Прощание влюбленных было коротким и очень трогательным. Они стояли на двух берегах, в том месте, где острова были совсем близко друг к другу. К тому времени Ита успела выучить только два слова на родном языке Эта, которые было принято говорить перед разлукой. Их перевод звучал примерно так - клянусь тебе. И девушка крикнула:
- Сампагита!
Влюбленных разделял небольшой пролив, да две полоски песчаного пляжа, который белее белой мякоти кокосового ореха. Легкий ветерок донес до Эта два заветных слова в виде слитых воедино звуков. Юноша понял их и ответил тем же. Он махнул Ите на прощание и поспешил к товарищам. Больше она его никогда не видела.
Война это самое большое зло на земле. Эт погиб. Ита не смогла пережить ужасное известие и умерла от тоски на том самом месте, где в последний раз видела возлюбленного. Там ее и похоронили. Вскоре весь берег у могилы девушки зарос кустами белых цветов, что белее белого песка на пляжах и белой мякоти кокосового ореха. В память о влюбленных цветы так и назвали. Сампагита.
С тех пор прошло много лет. Менялись эпохи и правители, но легенда о трогательной любви осталась в сердцах островитян навсегда, а чистые белые цветы теперь растут на всех семи тысячах ста семи островах. Они стали символом чистоты и верности, а недавно признаны поэтическим символом страны. Несмотря на возраст, островитяне надевают на шею своим избранникам пышные гирлянды белых цветов, что белее белого песка на пляжах и белой мякоти кокосового ореха, и тихо повторяют одно слово. Сампагита. И это звучит, как заклинание. Кто знает, вдруг эта встреча окажется последней, и они не успеют сказать самое важное. Гирлянды стали традицией, их дарят даже приезжающим. Любой, услышавший эту трогательную историю, навсегда связывает ее со всем архипелагом, называя его не иначе, как острова Сампагита.

@темы: Александр Асмолов,Филиппины,путешествия,сампагита

---

Однажды утром

Желание выглядеть красиво свойственно не только женщине. Солидные города и страны веками стараются сохранить свое лицо. У них есть соперницы и поклонники, тайные вздыхатели и завистники, но главное, у них есть те, кто свою жизнь посвящает облику каменных красавиц. Антонио Гауди, Жан де Шель, Бартоломео Растрелли. Их имена переплелись в истории с Барселоной, Парижем и Питером не только потому, что они были великими зодчими, а, скорее, потому, что уникальный почерк каждого идеально вписывал свои строки в портреты вечных модниц, манящих почитателей красоты со всех уголков мира.
Дух соперничества присущ всему живому, разве что, Запад склонен пронумеровать даже то, что трудно построить по ранжиру, а Восток не станет измерять и сравнивать, он начнет медитировать. Даже почитание красоты у нас проявляется по-разному, когда-то ее обожествляли и строили храмы, теперь устраивают конкурсы с номерками. Но бывает, что среди участниц на подиуме появится стройная босоногая островитянка в юбчонке из пышной травы и бусами из ракушек, едва прикрывающими изящную грудь, и зал замрет от восторга, а жюри отложит ручки с золотыми перьями, ибо нет ничего прекраснее в мире, чем то, что создала природа.
Таковы, на мой взгляд, Филиппины. Конечно, здесь есть и старинные соборы, и современные небоскребы, музеи, памятники и университет, отпраздновавший четырехсотлетие, но этим европейца не удивить. Нотр-Дам начали строить когда крестоносцы сражались на Святой земле с войнами Саладина за торжество христианской идеи, о которой на архипелаге услышат лишь четыре века спустя. Однако, таких, истинно верящих в Спасителя прихожан, как на Филиппинах, теперь в Европе нужно поискать. Храм Святого Семейства, Норт-Дам и Смольный собор теперь в основном осаждают толпы туристов, а вот в базилику Санто Ниньо в Себу даже утром буднего дня трудно войти. Перед его входом останавливаются, чтобы перекреститься, не только набожные старушки. Студенты, только что оживленно обсуждавшие какие-то новости, умолкают и, смиренно опустив глаза, осеняют себя крестным знамением. Сомнений в их искренности не возникает, и это очень трогательно.
Общение с большинством из тех филиппинцев, кто повстречается вам во время путешествия, непременно будет приятным, и не потому, что вы богатый турист. Они открыты для общения, после которого у вас не остается ощущение чужака, что часто бывает в других странах. Разве что, в Испании приезжий так же чувствует себя очень комфортно. В этом обе страны созвучны. Конечно, не стоит идеализировать, на островах есть и преступность, и вооруженные охранники на улицах не редкость. Их тут чуть меньше, чем в Израиле, и сумки так же кое-где проверяют на входе. Однако, на Филиппинах единственная в мире тюрьма, где осужденные четким строем в несколько сот человек под музыку исполняют хиты Майкла Джексона.
Конечно, не за этим большинство туристов едут на затерянные в океане острова. Здесь еще сохранились удивительной чистоты уголки природы и души тех, кто так искренне смотрит на мир. Вас покорят чистейшие морские глубины и белоснежные пляжи, пронзительно голубое небо с уходящими ввысь причудливыми облаками и лабиринты мистических пещер, зеленые равнины рисовых чеков и шоколадные холмы, о происхождении которых спорят до сих пор. В памяти непременно останутся улыбчивые лица и любопытные детские взгляды, которые встречаются на каждом шагу. На Филиппинах многие живут, мягко говоря, небогато, есть и те, кто, благодаря климату, не использует даже картонных коробок для временного жилья. Однако, беспризорных детей не видно. Родители возятся с ними на улицах, в магазинчиках, на рынках, таскают с собой за покупками, в церковь, собирать малюсков при отливах. В восемь утра и в пять вечера улицы заполняются школьниками и студентами в униформе. В отличие от наших городов, где большую часть года детвора спешит в школу или домой в серо-черных курточках и пальтишках, просто сливаясь с общей толпой, на Филиппинах учеников видно издалека. Каждая школа или колледж имеют свою яркую форму, которую легко распознать.
Впрочем, дети во всех странах вызывают теплые чувства, а вот со стариками все обстоит сложнее. В благополучной Европе или Японии пенсионеры имеют средства, чтобы путешествовать, некоторые немцы на склоне лет переселяются в теплые страны, образуя небольшие кварталы-колонии. За высокими заборами в Испании и Аргентине встречаются баварские уголки, где пришлые стараются хранить свои национальные традиции и обычаи. Состоятельные арабы отправляют свои многочисленные семьи на жаркое время года в Скандинавию, где старики находят прохладу в уединенных отелях. Те европейцы, что победнее, коротают свои невеселые вечера в соседних кафе за единственной рюмочкой, стараясь угадать по собственной системе счастливые номера в лотерее.
На Филиппинах трудно встретить людей преклонного возраста в кафе. Особенно днем. Многие из них работают, где придется. Кто помогает по дому, кто вносит посильный вклад в семейное дело. Обычно это мелкая торговля или какие-то поделки для туристов. В многочисленных магазинчиках или на рынках порой встречаются удивительные личности. Усталые застывшие позы, сутулые плечи, морщинистые натруженные руки, но живые добрые глаза. Открытые лица, готовые улыбнуться незнакомцу, притягивают взгляд надолго. И тогда начинается немой диалог. Он происходит на каком-то давно утерянном языке, который дремлет в уголках наших душ и вдруг просыпается при такой встрече. Как красноречивы взгляды, как понятны выражения лица или неподвижных ладоней. Они говорят сами за себя. Какими-то образами и понятиями, доступными без толмачей. За секунды передаются истории всей жизни.
Если вам посчастливится, и вы испытаете нечто похожее, страна станет настолько близка и понятна, что вы непременно захотите побывать здесь вновь. Тысячи островов и миллионы граждан вдруг превратятся в одно лицо, которое станет символом этой страны. Возможно, то будет смешливый мальчуган или танцовщица кабаре, бойкая продавщица или азартный игрок на петушиных боях, разговорчивый водитель джипни или деловой менеджер туристической компании. Как кому повезет или кто как воспринимает мир.
Однажды нам с Лу повстречались две монашки, совершавшие рано утром покупки. Четким маршрутом они быстро подходили к явно знакомым продавцам, в считанные секунды что-то складывали в свои корзинки и спешили дальше. Заметив фотокамеру в руках Лу, они не захотели фотографироваться и отвернулись. Попытка Лу опередить их и все-таки сделать хоть один снимок была обречена на неудачу. Монашки отворачивались, скрывая лица в светло-серых накидках, а продавцы сами что-то складывали им в корзинки.
Расстроенная Лу не могла скрыть навернувшихся слез и уткнулась лицом в мое плечо. Я принялся ее успокаивать, и почувствовал на себе взгляд. Моя правая щека ощутила тепло, словно прикосновение или дыхание. Медленно поворачиваюсь и сталкиваюсь со спокойным добрым взглядом. Неподалеку женщина, прервав свою работу, словно погладила нас, успокаивая. Она не улыбнулась и не махнула приветливо рукой, но во взгляде том было столько душевной щедрости, что сердце мое екнуло. Сколько так продолжалось не знаю, то память до сих пор хранит эту неожиданную встречу, яркие воспоминания о которой остались не только на кадре, сделанном Лу однажды утром.

Филиппины. 2010
Фото Luiza Gelts

@темы: Александр Асмолов,Филиппины,путешествия,острова