Фиолет

Фиолет в полуночной оправе
Я теперь научился читать.
Голоса из утерянной Прави
Навевают в душе благодать.

Светлых пращуров смутные тени
Манят сном в позабытую падь.
Шорох слов, открывающих сени,
В Навь, но тропку укрыл в темень тать.

@темы: Александр Асмолов,лирика,мистическая лирика,писатель Асмолов,Фиолет

---

Лето, стой!

Меж поздней осенью и зимней стужей
Я протоптал тропинку во дворе.
Она сдружилась с заблестевшей лужей
И горкой листьев в твердой кожуре.

Почудилось вечор они шептались,
Всяк о своем, но был един мотив.
Холодный вечер, огоньками скалясь,
Разнес нескромно их речитатив.

Тропинка не могла поверить в лето,
Листва блаженно повторяла – зной…
Смущалась лужа – летом не одета…
Я вторил следом – лето, лето… Стой!

@темы: Александр Асмолов,лирика,пейзажная лирика,писатель Асмолов

---

Как хорек медведя пугал

В деревеньке близ города Киева
Десять хат вдоль дороги кривой,
На плетнях сохнут крынки какие-то,
Полусонный и сытый покой.

На заре босоногие парубки
Гонят стадо бурёнок в луга,
Где трава по колено от паводка,
В сенокос вырастают стога.

На полях – от пшеницы до клевера,
В чернозёме цибуля с арбуз,
Тыквы в рост, что поднимут лишь семеро,
И копчёное сало, как плюс.

Как-то в курень с погодой нахмуренной,
Где сидел атаманом бычок,
Заглянул в вышеванке прокуренной
С хитрым взглядом в очочках хорёк.

Пропустили по стопке за здравие,
За телят и запасы в хлеву.
У хорька вдруг взыграло тщеславие,
«Не хочу на закуску ботву!»

«Там, за лесом, поля с ананасами,
На берёзах бананы растут.
Не податься ли в край папуасовый?
Надоело до чёртиков тут!»

«Эк! Хватил ты», – хозяин набычился -
«В стольном граде кабан – голова».
«Он о дружбе с медведем толдычит всё.
Мол, из леса везет нам дрова».

«Дык, замерзнем зимой без поленьев-то.
Не у каждого норка в земле».
«Что ты так принимаешь болезненно!
Без клыкастого будем в тепле.

Сговоримся с лисой за кордонами,
У нее с косолапым дела.
Отдадим ей полянку за клёнами,
Где малина весною цвела.

Пусть сменяет её на поленницу,
Мы поделим ее пополам.
За дровишки она не полениться,
А не то, отдадим барсукам».

«Погоди, это ж волка полянка-то.
Он с клыкастым давно перетер.
Барсуки, было, рыли землянки там,
Но кабан волку втюхал. Хитё-ёр…»

Накатили еще по стаканчику,
С первачом погутарить легко.
Так всё ясно тут стало станичнику,
И он понял, что любит хорьков.

«Мы с тобой отодвинем кабанчика, -
Гость плескал из бутылки в стакан, -
«Позовем из-за речки тушканчика,
Он известный в лесу интриган.

Не тебе ли, бычку коренастому,
На Крещатике молвить словцо,
Чтоб пинка дали вору клыкастому,
А тебя возвели на крыльцо».

Все сбылось, словно было предсказано.
Вышиванку напялив, бычок
Промычал на крыльце так несвязанно,
Что кабаний давно вышел срок.

Что настала теперь демократия,
И дрова покупать ни к чему,
И что новая шатия-братия
Ананасы насыплет в хлеву.

Зашумели в лесу, закопытили,
Слава братьям и гибель врагам.
Гнать, кто против, из нашей обители,
И бананы раздать по домам.

Пошушукался хорь с рыжей бестией,
Мол, дорога с дровами сквозь лес.
Мы поленца упрячем в предместье,
У тушканчика есть интерес.

Он пришлет грызунов на подмогу нам,
На медведя поставим капкан.
Сдохнет в чаще, цепочкой пристегнутый.
Заманю косолапого сам.

Долго ль, коротко ль тянется времечко,
У медведя малины в обрез.
За дрова от лисы нет ни семечка.
Разозлился и топает в лес.

Там хорек на тропинке извилистой,
Хорохорится - волки в кустах.
Под защитою стаи задиристой
Даже слабый не ведает страх.

«Зря пришел, косолапое чудище, -
И на ветку запрыгнул хорёк, -
«Век живешь, не скопил и на рубище,
До сих пор не завел кошелёк».

Ухмыльнулся медведь этой наглости, -
«Без малины вам дров не видать,
Не взывайте зимой к моей жалости,
Хоть завоет от холода рать».

«Да, тебя мы засыплем поганками,
На берлогу нашлем муравьёв,
Кликнем рейнджеров лучших с берданками,
И поднимем везде дикий рёв».

Засмеялся медведь. Подбоченился.
«Ну, пожалуй, реви, коль здоров.
Только сколько б ни ерепенился,
Не видать тебе на зиму дров».

«Коли так,- хорь, как волк ощетинился, -
Загублю всех твоих медвежат.
Я устрою над ними судилище,
Пусть их шкурки по ёлкам висят.

Не стерпел косолапый угроз таких,
Ломанулся хорька изловить.
Но тот в чащу, да кличет друзей своих,
Что б спасли, а не то будет бит.

В тёмной чаще капкан на цепи стальной,
Под листвой прошлогоднею скрыт,
Прет по чаще медведь, а за ним волчий вой,
Словно ворон над лесом кружит.

С лязгом щелкнули челюсти острые,
Но в капкан угодил серый волк.
У медведя враги были рослые,
Но в сраженьях он с детства знал толк.

За дрова он простил бы обидчикам,
За родню всех порвал на куски.
Не нашел лишь хорька с хитрым личиком,
Вечно прячутся в тень вожаки.

Через день у берлоги лохматого
Собрались делегаты гурьбой.
Пред собою толкают сохатого, -
«Он не тронет тебя. Ты седой.

Попроси, пусть вернет все по-прежнему.
Не нужны ананасы в хлеву.
Будем жить по закону. По-здешнему.
Не меняем свой хрен на халву».

Косолапый простил им молчание,
Ведь могли бы помочь, хоть не звал.
И бычка повели на заклание,
А хорёк ещё ночью пропал.

@темы: Александр Асмолов,сказка,сказка в стихах,писатель Асмолов,как хорек медведя пугал

---

Горсть зерна

В развалинах родного дома
Я отыскал жену и мать.
Отпев их, произнес весомо
Теперь я вправе убивать.

Сплелись с Луганском наши души,
С живыми бьется павших рать.
И мат в бою разрывы глушит,
Решили пленных мы не брать.

В полях пшеница почернела,
Но горсть зерна ношу с собой.
Считаю, лежа под обстрелом,
Убитых собственной рукой.

---

Каин

По утрам не туман на лугах,
Тянет гарью с соседних окраин.
Долетающий клочьями страх
Воронье разнесло - Каин! Каин!

Повторяя Завета слова,
Одурманенный лживым пророком,
Разорвал вышиванку родства,
С письменами священных зароков.

Как теперь замирить и забыть,
Запеклась ненасытная злоба.
Что растопит душевную стыть,
Исцелит от ночного озноба.

@темы: литература,Александр Асмолов,гражданская лирика,писатель Асмолов,Каин

---

Каин

По утрам не туман на лугах,
Тянет гарью с соседних окраин.
Долетающий клочьями страх
Воронье разнесло - Каин! Каин!

Повторяя Завета слова,
Одурманенный лживым пророком,
Разорвал вышиванку родства,
С письменами священных зароков.

Как теперь замирить и забыть,
Запеклась ненасытная злоба.
Что растопит душевную стыть,
Исцелит от ночного озноба.

@темы: литература,Александр Асмолов,гражданская лирика,писатель Асмолов,Каин

---

УТренний анапест

На пеньке подле узкой тропинки
Под разлапистой кроной сосны
Заблестели две крупных росинки,
Отчеркнув свежесть утра и сны.

Лягушонку в зеленом халате
Приглянулись, как серьги в ушах.
У вороны, мечтавшей о злате,
Потемнело от блеска в глазах.

Боязливая ящерка с ветки
Заприметила к завтраку дар,
Но мышонок шустрее соседки,
Оба кубка махнул, как гусар.

@темы: литература,Александр Асмолов,шутошные стихи,писатель Асмолов

---

Монетка для Харона

Интересно, если не припасти монетку Харону, он так и не перевезет мою грешную душу через Стикс, и она останется неприкаянной в этом мире навечно или же будет барахтаться в темных водах подземной реки, пока не попадет в Лету? Хотя, с чего это я решил, что попаду к Харону, были же и другие перевозчики – у шумеров Намтарру, у египтян Анубис, у этрусков Турмас, у скандинавов Модгуд, у славян, кажется, это был Серый волк Велеса. Выбрать есть из чего, а, может, и поторговаться. Удалось же Гераклу подкупить золотой ветвью Харона. Впрочем, греки мне ближе, во мне как-никак четверть эллинской крови. А, ну, как удастся не хлебнуть забвения в Лете, ведь душе все телесное чуждо.
Перспектива зависнуть на грани миров весьма интересна. Здесь я уже кое-что видел, а с той стороны вообще навсегда останусь. Скользнуть по лезвию, рассекающему свет и тьму, я бы попробовал. Скорее всего, там и время течет иначе, да и другие законы миров перемешаны. Не думаю, что на всех «границах тучи ходят хмуро». Ведь был же у меня подобный случай.

Тут мне вспомнилось детство на берегу Черного моря. Я жил в «портовом» квартале, проводя большую часть времени в его дворе. Это было счастливое время без компьютеров, сотовых и прочих технических «фенечек», так легко разъединяющих людей теперь. А тогда во дворе был единственный телевизор у дантиста Сойфера, который по выходным позволял подружкам его десятилетней Софочки что-то там смотреть, о чем они трещали потом всю неделю. Оборванцы вроде меня в этот круг не входили, зато море принадлежало нам.
С восьмого марта по седьмое ноября у нас был купальный сезон. В мае мы уже выглядели негритятами, а к августу волосы от соли и солнца выгорали до соломенного цвета. Любимым местом на берегу у нас был старый причал неподалеку. Вдоль его ржавых боков, кое-где уже без деревянного настила, лежала метрового диаметра труба. Когда-то по ней с пришвартованных барж насос мощной струей гнал на берег морской песок, которой покатыми холмами отгораживал нас от всего района. Это был наш мир, и девчонкам в нем не было места.
Ржавеющая под солеными ветрами труба на мосту в некоторых частях была отполирована нашими телами. Прокалившись на летнем солнце, она спасала наши замерзшие от долгого купания тела. Мы повисали на ней, как белье на веревке, обнимая руками и ногами «большого брата», и впитывали ее тепло. В разгар лета труба так нагревалась, что прежде, чем лечь на нее приходилось стаскивать мокрые «семейные» трусы и выжимать воду на горячий металл. Только после этого можно было распластаться на этой «сковородке» и, закрыв глаза от блаженства, ощущать проникающее внутрь тепло. Онемевшие пальцы и посиневшие губы постепенно приходили в норму, и тщедушные, с белыми полосками на бедрах тушки переставал бить озноб.
Наш старый мост метров на сто вдавался в море, да и глубина там была метров пятнадцать, так что даже в августе мы умудрялись замерзать до дрожи в коленках. Дело в том, что солнце быстро прогревает верхний слой воды в три-пять метров, потом его то и дело сносит ветер, а на глубине бывает прохладно. Мы же всякий раз должны были доказывать свое превосходство. Кто-то быстрее всех плавал, кто-то глубже нырял, кто-то крутил сальто с фонаря на конце моста, а кто-то мог руками поймать самого большого краба. И море было неизменным участником и беспристрастным судьей во всех забавах.
Одной из таких игр было «Посвящение». Кто прошел его, гордо взирали свысока на такого салагу, как я, у которого еще не было силенок и духу для того, чтобы пронырнуть «черную трубу». Так назывался десятиметровый отрезок трубы с нашего моста, наполовину вросший в дно. Когда и как он оказался на пятнадцатиметровой глубине никто не знал, и это окутывало таинственным ореолом обросшее длинными зелеными водорослями «чудовище». До него доныривали только взрослые ребята, но нужно было еще и залезть в эту чертову трубу и проплыть в ней до другого конца. Естественно, проделать это нужно было при всей честной компании. Ходило немало жутких рассказов о страшных смертях салаг, вроде меня, отважившихся покорить «черную трубу».

Но как, скажите, быть уважаемым пацаном и не пройти «Посвящение»?

Втайне я тренировался. Сначала научился доныривать до черного чудовища. Потом еще и проныривать вдоль его обросшего водорослями тела, которое, порой, казалось, бесконечным. Когда же у меня хватило дыхания доныривать и проплывать вдоль «черной трубы» дважды, я объявил, что готов к испытанию. Все было по-честному. Назначили день, когда на мосту собрались уважаемые пацаны района. Они были намного старше меня, и поглядывали с ухмылкой. Когда же пришел один из предводителей по прозвищу Кэп, все загалдели. Мои сверстники пытались отговаривать и запугивать взбучкой от родителей, старшие подшучивали, но я стоял на своем.
Часть наблюдателей прыгнули в воду, часть осталась на мосту. Вода была прозрачной, и сверху все было, как на ладони. Кэп закурил и молчаливым жестом дал отмашку. Сердце мое сжалось от страха. Помню, как я пожалел тогда, что не знал ни одной молитвы. Но назад хода не было. Продышавшись напоследок так, что голова закружилась от избытка кислорода, я прыгнул с моста.
Сотни раз я уже проходил этот путь, и поначалу все шло хорошо. Когда же я занырнул в «черную трубу», ужас постепенно стал овладевать всеми уголками сознания. Ил и песок заполняли пространство трубы, оставляя узкий просвет сверху. Я стал медленно протискиваться вперед, обдирая спину о ракушки, облепившие ржавый металл. Стало темно, только светлое пятно впереди. Страх подгонял вперед, но я стараясь двигаться как можно медленнее, чтобы беречь силы и кислород. Примерно на середине пути просвет в трубе стал таким узким, что я застрял. Помню, как мелькнула садистская мысль, что я уже в желудке черного чудовища. Оно заглотило меня целиком и теперь сдавливает.
Заставив себя успокоится, полез дальше, откапывая под собой песок руками и проталкивая его ногами назад. Медленно тянулись секунды. В голове застучало. Я обманывал себя перекатывая воздух из легких в рот и обратно, словно вдыхал. Неожиданно среди спутанных мыслей зазвучала модная тогда мелодия, и я пополз быстрее. Упрямо повторяя, что смогу, карабкался. Поднятый моими движениями ил, сделал светлое пятно впереди совсем тусклым. В эти секунды из глубин памяти выскакивали самые разные события моей короткой жизни, и калейдоскопом вращались в затуманенном отсутствием кислорода сознании. Силы покидали меня. Неожиданно светлое пятно впереди исчезло. Я почувствовал себя моряком, потерявшим в шторм спасительный свет маяка.

Стало жутко.

Лихорадочно соображая, что могло произойти, я оцепенел. Назад ходу не было – я засыпал его песком, вырытым из-под себя. Впереди была неизвестность. Если бы в тот миг я был на суше, слезы бессилия и жалости к себе брызнули бы из глаз. Но я был зажат в чертовой трубе на глубине пятнадцати метров, и она все не кончалась. Теперь и вовсе стала бесконечной. Судорожные позывы глотнуть воздух, волнами прокатывались по телу. Сознавая, что первый же вздох станет для меня последним, я загонял это желание вглубь угасающего сознания.
Неожиданно издалека донесся голос. Отчетливо помню, что это были не слова и не мотив. Просто чистый голос. Тут же я вновь увидел светлое пятно. Совсем рядом. Откуда только взялись силы. Какими-то рывками я преодолел последний метр-два и вылез из чертовой трубы. Оттолкнувшись ото дна, заскользил вверх. Солнце было прямо над головой, и его лучи веером расходились вокруг меня, образуя светлый конус. Стало удивительно легко и спокойно.

Позже я узнал, что надо мной решили подшутить. Ну, негоже салагам проходить «Посвящение». Не для них это. Оказалось, когда я был в трубе, пацаны стали по одному доныривать ко второму концу трубы и закрывать его свои телом. Думали, что я назад поползу, пытались за ноги вытащить. Не получилось. Когда все сроки вышли, Кэп выгнал всех их воды, а сам стал стучать камушком у второго края трубы. Это меня и спасло. Словно у него в руках была моя монетка для Харона.

@темы: литература,Александр Асмолов,рассказ,писатель Асмолов

---

Пришлые

В ком есть душа, как искра божья,
В ком память предков высока,
Не замарать ни злом, ни ложью,
Ни сладким дымом кабака.

А пришлых, в ком звенит лишь злато,
В ком русский дух не прижился,
Не тронет плач и зов набата,
У них предательство стезя.

@темы: литература,Александр Асмолов,гражданская лирика,писатель Асмолов

---

Наследие

Написанное пушкинской рукой,
У многих согревает душу.
Печаль и радость, дерзость и покой
Чего там только нет. Послушай.
Как виртуозны мысли и слова,
Без узелков изящны кружева.
И рифмой, словно бахромою
Подшиты строчки меж собою.
Незримый мир невиданных страстей
Добра и зла переплетенье,
Героев сказок появленье
От витязей до леших и чертей.
Кто не любил и с детства их не знал,
Не перечитывал, забыв финал.

А образ Тани или Натали
Для многих дорог и поныне.
Читая, не влюбиться не могли,
Доверившись его картине.
Друзей, знакомых, ровно и врагов,
И тяжесть накопившихся долгов
Тянулись шлейфом и за нами,
Разволновав чужими снами.
И выстрел словно «Выстрел» прозвучал
Он, не в пример своим героям,
Не ждал, чтобы события строем
Красиво развернулись… Не смолчал.
Сюжет отложенной дуэли
Лишь для других предусмотрели.

Теперь его стихи, как свет звезды,
Погибшей в позапрошлом веке.
Издалека идут к нам, как следы,
Потом сходясь в библиотеке.
И пусть глупцы, бравируя собой,
Пытаются позвать его на бой,
Собою заслонив светило.
Смешно. Оно всегда светило.
Его тепло, и мудрость, и печаль,
Столетия неистребимы,
Навеки искренне любимы,
Что вместе с ними умереть не жаль.
Он, как добро, в душе нашел приют,
Его читают, слушают, поют.

автор картины мне не известен

@темы: литература,лирика,писитель Асмолов,Пушкин

---

Хата с краю

Хохлы воруют по привычке русский газ,
А Кремль прощает им, спасая Украину.
Фашисты убивают на глазах у нас,
И врут, что это русские стреляют в спину.

Политики лукавят, прячась за слова,
И рвут фугасы в школьной форме тело,
Лишь рассветет, осколки бьют в колокола,
Шахтеры в смену рубят уголь смело.


автор фото мне не известен
.

@темы: литература, Александр Асмолов,гражданская лирика,писатель Асмолов

---

Русским быть

Так что же значит русским быть?
Писать и говорить по-русски?
Лишь сказки Пушкина любить?
Бубнить, что мы и есть этруски?

Не счесть культурных аксиом,
Чтоб доказать, как теорему,
Кто – рус, а прочих на Сион.
Так просто не решить дилемму.

Но есть единственный вопрос,
Который все определяет:
Продашь иль жизнь отдашь всерьез,
Коль русских кто-то унижает.

@темы: литература,Александр Асмолов,гражданская лирика,писатель Асмолов

---

Зло

Над Куликовым полем тишина,
Господь сберег погибших души,
Хлебнувших напоследок зла сполна,
И боль бессилья многих душит.

Но кто-то еще пляшет на костях,
На шабаш нечисть созывая,
И запах крови жуткий сеет страх,
Молчать соседей заставляя.

Не отсидеться в погребе тайком,
Зло пожирает равнодушных.
Назавтра оно станет мясником
За счет глухих, слепых и ушлых.

@темы: литера тура,александр асмолов,гражданская лирика,писатель асмолов,зло

---

Девушка на пляже

В затухающем над рекой закате всегда приходили интересные мысли, и не обязательно по весне все были романтическими, а в рамке багряной листвы по берегам – философские. Они были разными. Иногда в позёмке, извивающейся по заснеженному руслу, могли привидеться майские ручьи. Это была своеобразная рулетка.

Сава с детства любил закаты. Прощание со светилом всегда наполняло его размышлениями о главном в жизни. Он забывал обо всем, погружаясь в какое-то гипнотическое состояние, впитывая последние лучи солнца. Не то, чтобы это всегда были мысли о смерти. Нет. Просто в этот момент он не мог думать о чем-то поверхностном. Тонкая грань перехода из светлого мира в темный была подобием портала в мир иллюзий. Частенько именно так в его душе рождались замыслы новых картин.

Он оказался в Суриковском сразу после окончания Ручьёвской школы, и первое время никак не мог обрести в шумной столице то душевное равновесие, без которого писать что-то стоящее немыслимо. Благо, ему везло на хороших учителей. То ли он находил их, то ли они высматривали пытливый взгляд собрата в толпе, но так было всегда. Константиныч, как первокурсники звали своего мастера, почувствовал смятение и отпустил пацана на натуру вне плана. Так Сава открыл для себя Петрицу. Случай или судьба привели его на берег тихой речки Подмосковья, но в тот день появилась четкая уверенность, что когда-нибудь у него будет здесь свой дом.
Мечты сбываются.

Назойливый звонок сотового телефона распугал все мысли и заставил вернуться в комнату. Покинутое кресло на веранде осуждающе продолжало смотреть на реку в одиночестве.
- Аллё, - недовольно буркнул Сава.
- Извини, если не вовремя, - после некоторой паузы прозвучало в ответ.
- Маша?
- Спасибо что узнал, - в её голосе чувствовалось волнение. – Смотришь на закат?
- Д-да, - он машинально махнул рукой, словно отгоняя наваждение. - Что-то случилось? Полина?
- Успокойся, Скворцов, - небольшая пауза подсказывала, что собеседница курит. – Бывшие жены иногда звонят просто так.

Она что-то хотела ещё сказать, но сдержалась. В наступившей тишине был слышен шум города за окном, который словно говорил, что жизнь никогда не останавливается и течёт сама по себе. Как вода в спокойной Петрице.
- Ты не в Москве? – с каким-то тайным смыслом прозвучал знаковый женский голос.
- Нет.
- Смотришь на свой любимый закат? – он почувствовал её грустную улыбку.
- Да.

- Скворцов, ты так и не научился разговаривать с женщинами, - вспыхнула, было, собеседница, но сдержалась от дальнейших нравоучений. – Мы с Полей были на твоей выставке. Вот, собственно, почему и звоню.
- И как? – едва выдавил он из себя.
- Хорошо. Ты не изменил себе. Все такой же романтик.
Они помолчали. И чем дольше затягивалась пауза, тем томительнее она казалась.
- Я видела её, - не сдержалась и первой нарушила молчание женщина.
- Кого? – он попытался сделать вид, что не понимает о чём речь.
- «Девушку на пляже»…

У Савы отчего-то перехватило дыхание, и он заспешил к открытому окну на веранде. Солнце уже утонуло в речке, и хлынувшая откуда-то тьма окутала его полузабытыми воспоминаниями. Они замелькали в сознании, яркими вспышками, выхватывая из какой-то глубины то, что составляло всю его прошлую жизнь.

Знакомство в однокурсницей Машенькой. Их бурный роман. Противостояние семьи столичного профессора, растившей умницу-красавицу не для какого-то аборигена. Их тайный брак и мытарства по обшарпанным съёмным квартирам. Её самопожертвование и его гениальные картины. Вечный поиск денег на холсты, краски и выставки. Вопрос пятилетней Поленьки к папе – «Мы что, нищие?»… И тот удивительный летний день на пляже. Перед самым разрывом.

- Ты знаешь, - её голос донесся, словно из прошлого, - Полина узнала меня на этой картине. Сразу. Едва увидела её на выставке. Я ей никогда не рассказывала о нашем последнем дне на пляже, но она почувствовала. Потом всю ночь ребенок рыдал у себя в комнате и никого не подпускал к себе. А утром, когда муж уехал на работу, подошла ко мне и так нежно обняла, что у меня слезы навернулись. Я и не заметила, как она выросла. Мы так постояли с ней обнявшись у окна, а она мне и шепчет:
- Тебя так никто не будет любить, как папа.

Опять нависла тягостная пауза, сжавшее сердце с такой силой, что и вдохнуть было больно. Сава, не мигая, смотрел в темноту, поглотившую реку. Он знал, что Петрица рядом, но ее не было видно.

Почему мы так живем, чувствуя, что достаточно протянуть руку, чтобы прикоснуться к тому чего желаем всей душой, но боимся сделать это?

@темы: литература,Александр Асмолов,миниатюра,писатель Асмолов,рассказ

---

Души моей обитель

Среди бесчисленных миров
Есть для меня неповторимый,
Он создан женщиной любимой,
Из красоты и света кров.

Уединенья душ обитель,
Незримый замок грез снов,
Под покрывалом нежных слов
Святой наивности хранитель.

Здесь я лишен мирских оков,
Здесь часть и целое едины,
Неисчерпаемы глубины,
И нити жизнь без узелков.

@темы: литература,Александр Асмолов,лирика,писатель Асмолов,стихи о любви

---

Марта

В тот день погода хмурилась с утра. Холодный ветер нагнал серых туч, закрывших и без того робкое мартовское солнце. Он забирался в рукава и отвороты одежды прохожих, словно сыщик, высматривавший не осталось ли там чего запрещенного. А в начале марта для холодного ветра запрещенным было все теплое. Люди ежились от его леденящих прикосновений и торопились скорее попасть в дом, где наверняка гудела растопленная печь.
Что может быть лучше, чем прикоснуться озябшими ладонями к горячим стенкам натопленной печи. Внутри нее гудит обжигающий огонь, а стенки, напитавшись теплом, щедро отдают его страждущим. По традиции северных городов, гостя усаживали поближе к печи и потчевали горячим чаем. И все с удовольствием соблюдали этот, передаваемый из поколения в поколение закон, потому что сами не раз оказывались в подобной ситуации на студеном ветру.
Впрочем, все, да не все.
Следом за серыми тучами, ушедшими на юг, исчез и колючий ветер. Неожиданно стало тихо-тихо. Только высоко в синем небе удивленно застыло солнышко. Оно рассматривало безлюдные улицы северного города и даже заглядывало в окна. Однако никто из горожан не появлялся, и на улицах было одиноко. Разве что, крохотная снежинка плавно кружила в синеве, словно выбирая местечко поприличнее.
Впрочем, это было не совсем так.
Снежинка опешила от увиденного внизу и никак не могла принять решение. Она-то ожидала встречу с многочисленными родственниками. Такими же, как она, снежинками. А тут никого. Представляете? Ну, совсем никого внизу. Куда ни глянь. Пару часов назад, когда она еще летела в облаке с подружками к этому городу, все наперебой гадали, как состоится их встреча с теми, кто уже провел на крышах города и его окрестностях всю зиму. Было волнительно предполагать о том, как это все произойдет, ведь они опустятся сверху. Кому-то на голову. А это не всякому понравится. Ведь ворчуны везде есть.
Впрочем, внизу не было никого. Даже ворчунов.
Снежинка плавно описывала огромные круги над безлюдным северным городом, где даже снега не было видно. Куда все подевались? Ей стало удивительно одиноко. Даже страшно. Серая туча с миллионами сестричек, откуда была снежинка родом, бесследно исчезла за горизонтом. Снега нет ни на крышах, ни на улицах, ни на деревьях. Как говорят, и в помине нет. Что же теперь делать. Пусть даже кто-то ошибся в прогнозах, и снега сегодня быть не должно, но она-то уже здесь.
Впрочем, надолго ли.
Южное тепло раньше времени обрушилось на эти края. Не как, снег на голову, но неожиданно. Все мигом стало таять, стекать в лужицы и канавки. К вечеру северный город стал серым городом. Прохожие, подобрав подолы зимней одежды, неуклюже перепрыгивали невесть откуда появившиеся лужи и ручейки. Никто не задумывался, что это ещё утром было снегом. Чистым, искрящимся и холодным. Теперь нечто бесформенное и серое.
Впрочем, снежинка была бы рада и такой встрече.
Только, вот беда, ее родственниц нигде не было. Она осталась одна во всем мире. И что теперь гадать, кто ошибся. Она даже не представляла, что теперь делать. Внизу никогошеньки. Снежинке захотелось заплакать, но она вовремя вспомнила, как ее предостерегали сестрицы в снежном облаке. Заплакать – это последнее, что она сможет сделать в своей жизни.
Впрочем, как теперь жить, она тоже не представляла.
Ей думалось, что внизу будут ждать огромные белоснежные поляны или пышные снежные шапки на крышах домов, но ничего подобного не было. Снежинка все кружила и кружила над серым городом, высматривая хоть кого-нибудь. Все напрасно.
Впрочем, за голыми ветками деревьев мелькнуло что-то белое.
Снежинка понеслась в ту сторону. Времени покружить оставалось все меньше. Удачно миновав ветки и остатки разноцветной бумаги на них, она вылетела к белому пятну, замеченному сверху. Каково же было разочарование, когда она поняла, что это не снег.
Впрочем, это была белоснежная куртка на девочке.
Озорница топала сапожками по лужицам, разбрызгивая воду по сторонам. Очевидно, это так нравилась девчушке, что она даже не заметила, как пушистая снежинка опустилась ей на плечо. Куртка была новой и чистенькой. Казалось даже пахла не серым городом, а чем-то далеким отсюда. Девчушка в ней походила на колобка, вернее - снежный ком.
Впрочем, это был не настоящий снег.
Снежинка оказалось единственной в городе. Вот, ведь, незадача какая. Её предупреждали, что век снежинок нынче короток, но чтобы настолько… Гостье не захотелось исчезнуть бесследно, и снежинка робко спросила девочку:
- Не могла бы ты остановиться, а то я соскользну с твоей куртки.
Девчушка оглянулась по сторонам и, не заметив никого рядом, продолжила скакать по лужам.
- Потише, пожалуйста! – произнесла снежинка, как можно громче. - А то я соскользну в грязь. Мне совсем не хочется там оказаться.
Сообразив, что голос ей не послышался, девочка в белой куртке резко остановилась. Поначалу ей казалось, что это соседские мальчишки решили над ней подшутить, но вскоре мысль растаяла, как снег.
- Ты кто? – прошептала девочка, заговорчески наклоняя голову и прищуриваясь.
- Снежинка, - быстро ответила та.
Если бы у нее были плечики, она бы пожала ими, словно говоря – а кто же ещё. Но их не было. Приходилось надеяться только на сообразительность хозяйки белой курточки.
- А как тебя зовут?
- Марта, - гордо заявила снежинка. – Я мартовская.
- Здорово! – откликнулась девчушка, и тут же раздосадовано шлепнула сапожком по воде. – Эх, жаль меня не Майей зовут… А ты где?
- Да, вот же. У тебя на плече.
Впрочем, это было сказано зря.
Девочка, которую не звали Майя, чуть не смахнула ее рукавичкой, как назойливую муху.
- Осторожно! – взвизгнула Марта. – Не нравится, улечу. Только зачем же так грубо!
- Извини, - девчушка скосила глаз на свое плечо, сообразив, откуда послышался голос, – а-а-а-а, - протянула она, - а я думаю, кто это тут.
Она осторожно подхватила Марту варежкой и стала разглядывать.
- Ух, ты! Красивая… А что ты так поздно. Снег-то растаял. Вон, лужи одни.
- И что, никогошеньки не осталось из наших?
- Не-а, все там, - она кивнула на грязную лужу.
Это была сказано с таким безразличием, что Марта не выдержала и расплакалась.
Впрочем, это было последнее, что она смогла сделать в своей короткой жизни. А девочка, которую никто не назвал Майей, разрыдалась следом. Ей стало вдруг очень совестно, что она просто так, не нарочно, загубила чью-то, пусть и очень крохотную жизнь.

@темы: литература,Александр Асмолов,сказки,детская литература

---

Сир и сыр

Кто не любит букву Ы,
Словно это комары?
Кто талмуд затер до дыр,
Спутал слово сир и сыр.

@темы: литература,эпиграмма,писатель Асмолов

---

Ангел-хранитель

Наши ангелы это мы сами,
Только там - в параллельных мирах.
Мы общаемся странными снами
Или в таинствах и ворожбах.

Берегут наши души от гнева,
От обид и нечаянных слез,
От коварных советчиков слева,
Глупость шепчущих часто всерьез.

Ты на правом плече, мой хранитель,
Только образ земной твой иной.
Ты души моей грешной обитель,
И твой голос до боли родной.

@темы: литература,Александр Асмолов,лирика,писатель Асмолов,стихи о любви

---

Репетитор

Последний день зимы словно собрал все не отданное тепло и выплеснул его на головы ошалелых прохожих. Даже тем, кто сидел в многочисленных офисах и конторах, было видно, что пришла весна. Это подметили и двое молодых мужчин, беседовавших за чашкой кофе у окна столичной квартиры.

- Старый календарь не врет, - один из них прищурился от блика солнечного света на полированной столешнице. – Год Жар-Птицы принесет не прост жаркое лето. Это будет пекло.

- Так в десятом году было не холодно. Леса в Подмосковье горели так, что от смога через улицу домов не было видно.

- То ли еще будет, Тим.

- Ладно, ты чего звал-то? Могли бы и по телефону обсудить.
Хозяин квартиры пристально посмотрел на гостя. Взгляд был долгий и неприятный.

- Кстати, Тим, телефончик свой покажи.

Гость почувствовал себя неуютно, но протянул хозяину сотовый. Тот быстро снял заднюю крышку и вытащил аккумулятор. Положив их перед собой, спокойно продолжил:

- Я пообщался с родителями твоих учеников. Все отзывы положительные. Особенно отмечают лексикон и пунктуальность. Мелочи производят главное впечатление, особенно, если преподаватель следит за обувью и пользуется хорошим дезодорантом.

- Ну, за то и платят, - гость попытался улыбнуться.

- Я дал тебе хорошие контакты, где за академический час меньше сотни баксов не платят. Гарантий мы не даем, а статистику поступления наших подопечных предоставляем. И будь уверен, они ее проверяют.

- Да, просто так с деньгами никто не расстается.

Хозяин не стал развивать предложенную гостем тему.

- Судьбу человека очень просто поменять через имя. Вот, например, заменим Тима на Тимура. Звучит. Так и видится скачущий перед лавиной степняков исполин на боевом коне. Тамерлану тесно в городах и роскошных дворцах, ему и всей Азии мало.

Оратор многозначительно замолчал, наслаждаясь произведенным эффектом. Гость тоже не проронил ни слова, теряясь в догадках. Оба смотрели в окно, за которым бушевало солнце. Возможно, это были отголоски бурь на светиле или предвестники чего-то большего.

- Я хотел предложить тебе поработать в одном проекте, - неожиданно прервал затянувшуюся паузу хозяин. – Человек, который до тебя там работал, уехал. И уже не вернется. А дело стоящее.

Они переглянулись, и гость, уступая лидерство, отвел взгляд на изящную кофейную чашечку, на золотом ободке которой играл солнечный зайчик.

- Арифметика простая, - уверенно продолжил хозяин, - восемьсот тысяч выпускников будут штурмовать в этом году стены девятисот ВУЗов. На прошлой неделе еще 130 из них лишились лицензий. Для желающих попасть в 56% бюджетных мест не будет проблемой заплатить тысячу рублей за правильные номера ответов ЕГЭ. И за среднюю цифру в пяток экзаменов мы поимеем – 800 000 на 1000 и на 5. Четыре миллиарда за пару дней. Добавь такую же долю от девятиклассников. Даже, если скинуть четверть на непредвиденные потери, сумма получится достойная.

Гость, не мигая, смотрел на собеседника, удивленный таким масштабом.

- А ты думаешь зря министерство образования публикует новый указ об изменении перечня вступительных экзаменов в ведущих университетах страны за три месяца до этих экзаменов. Отменят, конечно, но средства вложены не зря. Паника позволяла без штурма брать города еще в средневековье.

Холодная улыбка чуть тронула тонкие губы хозяина.

- Человек не меняется. Разве что, камзолы теперь без накладных карманов.

- И чем я могу быть полезен? – дрогнувшим от волнения голосом произнес Тим.

- Хороший вопрос, - длинные пальцы комбинатора вскинулись веером, и подушечки их мягко коснулись друг друга. – Сеть из сотни сайтов, зарегистрированных в разных уголках мира уже ждет клиентов. Ты можешь задать любой вопрос поисковым системам об экзамене и первая десятка сайтов в появившемся перечне будет моей. Даже если кто-то попытается их блокировать, большая часть адресов останется доступной. Платежная система позволяет вывести средства мелкими переводами в неограниченных количествах. Точные даты экзаменов еще не опубликованы, но я узнаю их вовремя. Вместе с ответами, конечно.

Он пристально посмотрел на Тима и, выдержав паузу, продолжил.

- Мне нужен координатор, способный надежно управлять этой структурой. Ты же ИТ-шник. Я полистал твой дипломный проект. Никому не нужно в этой стране, но вполне разумно. Думаю, что справишься, так что выбор за тобой.

- Это будет договор? - Тим явно нервничал.

- Вот кредитка, - на стол перед гостем лег поблескивающий пластиковый прямоугольник, - здесь сто тысяч евро. Код доступа – номер твоего дома и квартиры. В конце июня я переведу на нее пять процентов от собранной суммы.

- Я согласен.

- Тогда смелее, - хозяин кивнул на кредитку. – Только не покупай сразу кабриолет.

Его тонкие губы опять тронула холодная улыбка. Словно игрок в покер, скрывающий свои эмоции при крупной ставке, хозяин столичной квартиры был немногословен и сдержан.

- Обсудим детали. На этой флэшке все данные по информационной системе проекта. Пароли доступа для администрирования сайтами и продвижением их в поисковых системах. Перечень новых сайтов, которые нужно будет ввести в систему к началу мая. Работаешь один и автономно. Все оставшиеся три месяца все должно тикать, как часы. О конкурентах я позабочусь сам. Файл с ответами пришлю в зашифрованном виде. Здесь же есть контакты для экстренной связи. Если мне что-то не понравится, вызову на встречу. Об учениках своих не думай, тебя подменят. Ты же уехал к больной маме. Кстати, одна благотворительная организация выделила средства на ее лечение. У твоей мамы теперь персональная медсестра со всеми необходимыми лекарствами. Сам понимаешь, что от тебя зависит насколько правильными будут инъекции.

Гость застыл в раздумьях, но потом медленно положил флэшку и пластиковую карточку во внутренний карман. Все еще не решаясь признаться себе, что выбор сделан и назад хода нет, он щурился от яркого блика солнца на полированной столешнице, словно прятался в нем.

- Репетитор в русском языке, - хозяин квартиры сделал паузу, - имеет смысл наравне с учителем, с той лишь разницей, что повторяется не все, а избранное. Ты думаешь зря так лихорадит систему образования в стране, увольняют каких-то профессоров и заслуженных учителей, выпускают сотни новых учебников, организуют тысячи подготовительных курсов с армией частных репетиторов. Нет. Образование оторвали от государства. Теперь это не только хороший бизнес, но и метод воспитания нового поколения. Через двадцать лет мои ученики возглавят все организации страны.

Он вновь сделал паузу и заглянул в глаза гостя. Очевидно, не прочитав там того, что ожидал, уверенно продолжил.

- Нам не нужен майдан. Мы не будем перекрывать Тверскую и жечь костры на Красной площади. Русских не взял ни Наполеон, ни Гитлер. Их можно одолеть только изнутри. Зачем тратиться на ремонт после погрома столицы, когда можно все взять в целости и сохранности. Машина уже запущена. Она перемалывает их сознание, память и принципы. И это придумал не я один. Руководители всех государственных учреждений, связанных с образованием, состоят в одной организации. Имен называть не стану, будет желание, найдешь в интернете. Они ничего не скрывают.

Тонкие губы хозяина опять тронула холодная улыбка, и он оживился.

- Работать. Время не ждет. И не забудь свой сотовый, репетитор.

@темы: литература, Александр Асмолов,писатель Асмолов,рассказ,репетитор

---

Ноздря в ноздрю

Зима в этом году была странная. На Рождество дожди, а к масленице снег почти сошел. Возможно, где-то еще можно было рассчитывать на строительство снежной крепости и катание на тройках в последние февральские выходные, а в Подмосковье все было тоскливо. Будто весь снег свезли на Олимпиаду в Сочи, оставив нам серые лужицы на тротуарах и голые ветви отощавших за зиму деревьев на газонах.
Мне не сиделось дома, и я вышел прогуляться. Город казался вымершим из-за отсутствия привычной суеты. Даже в спортивном баре не было оживленной перепалки у большого экрана, свойственной какому-нибудь чемпионату. Только дикторы наперебой перекрикивали друг друга, стараясь придать своему голосу небывалый восторг. Наш спортсмен сделал, что мог - вошел в тридцатку сильнейших.
Знакомая аллея была полностью притоплена растаявшим снегом и не выказывала признаков жизни. Только извилистые чугунные ножки скамеек по обе стороны зеркальной глади были на четверть срезаны водой и отражались не полностью.
Я остановился под резной аркой «Тенистая аллея», не решаясь сделать первый шаг «яко посуху», когда услышал знакомый голос за спиной:
- Боишься ноги промочить? - у нее всегда было радостное настроение. По крайней мере, мне так запомнилось. – Наперегонки? – Бросила она небрежно, словно мы и не расставались. – Кто последним добежит до фонтана, тот в него ныряет!
О, это было в ее стиле. С ней можно было совершить любой безрассудный поступок, ощущая при том полную свою правоту. Однако, с нашей последней встречи прошло несколько лет, и я как-то поотвык за это время. Но выглядеть обескураженным не хотелось, и я выпалил первое, что пришло в голову:
- А судить кто будет?
- Надеешься отыграться? – ее очаровательная улыбка просто лишала меня воли. – Наивный…
Именно таким я себя чувствовал, и ничего не мог с этим поделать. Она была намного сильнее меня. Наверное поэтому притягивала, вернее привязывала к себе незримыми нитями. И с ней я чувствовал, что могу парить подобно зрительницам на шоу фокусника Коперфильда, рискнувшим выйти на сцену.
Да, когда-то я так же рискнул. Вышел из тени в яркий круг подле нее, и все закрутилось. Стремительно. Неудержимо. Помимо моей воли. Не жалею, конечно, но когда она ушла, мне было паршиво.
Очень.
Наверное поэтому сердце мое сейчас то затихало, то бросалось вскачь, словно, как и я, не понимая, что предпринять. Ликовать, бежать прочь или выплеснуть еще не утихшую боль. Однако, неожиданно для себя, я бодро ответил:
- Мне вспомнилась забавная фраза комментатора.
Она вопросительно вскинула на меня свои потрясающие черные очи. И я понял, что автор известного романса писал именно о такой женщине. Чтобы как-то выпутаться из накрепко переплетенных мыслей, воспоминаний и переживаний, я смело продолжил:
- Представь. Наш лыжник пытался на подъеме догнать соперника, но смог только приблизиться к нему. С лыжни нашему не хочется уходить, он так и топчется в сантиметре позади. А диктор, стараясь придать оптимистический настрой этой ситуации, заявляет. Идут буквально ноздря в ноздрю.
Она звонко рассмеялась, и я следом за ней. И тут мир вокруг стал другим. Словно вернулась весна. Неожиданно. Вне всяких графиков и ожиданий. Сама. И я упивался ею с каждым судорожным вздохом между неудержимым смехом, то сгибавшим меня пополам, то милостиво отпускавшим.
В душе вновь что-то проснулось, и я почувствовал готовность бежать наперегонки до оттаявшего фонтана, и обязательно проиграть, и окунуться, будь там хоть пригоршня студеной воды. С ней так всегда. И противиться этому чувству нет никаких сил. Вот только приходит она всегда как-то не вовремя. Впрочем, и уходит также.

- Сдурели совсем с этими сотовыми, - кто-то недовольно проворчал рядом. – То ли сам с собой разговаривает, то ли с кем-то. Не поймешь. Чему радоваться-то?
- Она вернулась, - не стесняясь прокричал я в ответ прохожему.
- Кто? – он замедлил шаг, оборачиваясь.
- Любовь!

@темы: литература,адександр асмолов,миниатюра, писатель асмолов